Пенсии. История

Пенсионная система в России появилась в 19 веке. До этого пенсии были особой милостью государей. В Советском Союзе пенсионная система была основана в 1931 году. Тогда же появилось понятие «пенсия по старости», право на которую имеют сейчас женщины 55 лет. Они себя старушками не считают. Очерк истории >>

Пенсионной системы в современном смысле слова в дореволюционной России не существовало. Пенсии для военных и чиновников были монаршей милостью. А более или менее стройная система назначения пенсий для госслужащих и офицеров появилась только в XIX веке. Например, всех гражданских чиновников, прослуживших не менее 35 лет, с 1827 года разделяли на девять разрядов, которым причиталось от 300 до 4000 рублей ежегодного содержания.

Размеры пенсий большинство отставленных от службы не удовлетворяли, и потому различные ведомства были завалены просьбами об установлении пенсий "выше предусмотренного порядка". Время от времени просили о пенсии и получали ее и лица, далекие от государственной службы: епископы, преподаватели духовных училищ и даже церковные сторожа. Изредка получали пособие по старости даже рабочие — правда, не все, а те, за кого ходатайствовали представители власти. Например, получил вспомоществование рабочий казенных мастерских в Тифлисе, следивший за состоянием выезда — карет и колясок наместника на Кавказе.

Как и сегодня, до революции пенсии, учитывая их растущее год от года количество, были тяжелой ношей для государственной казны, и императорские министерства стремились переложить это бремя на плечи самих будущих пенсионеров. В 1858 году был образован, говоря современным языком, негосударственный пенсионный фонд для военных — эмеритальная касса военного ведомства. Офицеры отчисляли в кассу 6% жалованья. И те, кто отслужил не менее 25 лет и платил взносы в кассу не менее пяти лет, после выхода в отставку могли рассчитывать на приличную прибавку к государственной пенсии.

Успешный опыт работы военной пенсионной кассы попытались распространить на другие ведомства. Но далеко не везде нововведение прижилось. К примеру, императору докладывали о скандале, происшедшем вокруг правления пенсионной кассы фармацевтов. Владельцы аптек и провизоры просто-напросто отказались переводить часть заработка в этот пенсионный фонд, а правление кассы за ненадобностью самоликвидировалось.
Собственно, те, кто отказывался платить, оказались прозорливее своих законопослушных современников. Поскольку пришедшие к власти большевики, запутавшись в управлении многочисленными пенсионными кассами, разрешили проблему предельно просто — национализировали их средства и отказались платить какие бы то ни было пенсии представителям прежних имущих классов.

В первые годы советской власти пенсии платили только классово близким членам общества. Пролетарское государство считало себя обязанным обеспечить выживание своих пенсионеров, но не более того. В постановлении о пенсии красноармейцам Совнарком четко обозначил свою позицию:
"В местностях, где прожиточный минимум (средняя заработная плата неквалифицированного рабочего, установленная местными профессиональными союзами) окажется ниже максимальных размеров пенсий, пенсии понижаются до уровня прожиточного минимума... При наличии других, кроме пенсии, доходов, достигающих прожиточного минимума, пенсия вовсе не выдается; при наличности же доходов, не достигающих такого минимума, пенсия выдается в размере разницы между доходами и прожиточным минимумом".

Позднее установление пенсий отдали на откуп губернским властям, но при этом было указано, что размер пенсии не должен превышать 70% от стоимости минимального потребного на месяц набора продуктов. Естественно, люди ходили, просили и доказывали, упирая на революционные заслуги. И региональная самодеятельность привела к постепенному неконтролируемому росту пенсий.

В результате к 1931 году появилась общегосударственная система назначения пенсий. В советскую практику пенсионного обеспечения впервые вошли понятия "пенсия по старости" и "пенсионный возраст". Пенсия стала начисляться исходя из размера максимальной зарплаты, которую установили в 300 рублей.

Для граждан это было огромным шагом вперед. Но, как и до этого, не для всех. В 1939 году инвалид Пузанов из Саратовской области жаловался в Совнарком, что ему установили пенсию в 36 рублей в месяц. В итоге, чтобы семья не умерла с голоду, ему пришлось отправить работать 16-летнюю дочь, не дав ей завершить учебу. По его расчетам, пенсия, позволяющая прокормиться семье из восьми человек, должна была быть не меньше 150 рублей.

Государственная хитрость состояла в том, что максимум в 300 рублей, из которого исчислялась пенсия, на протяжении многих лет не менялся, а цены все время росли, росли и зарплаты. В результате в 40-е даже персональным пенсионерам, получавшим максимальные пенсии, денег хватало лишь на полуголодное существование. Вдова соратника Сталина по работе в подполье Анастасия Полетаева писала вождю летом 1945 года:
"Знаю, что Вы очень заняты, милый, и я решилась-то написать Вам только по крайней нужде — с просьбой помочь мне. После того как я вернулась из эвакуации, после двухлетнего недоедания мое здоровье совсем плохое стало. Мне все время выдавали служащую продуктовую карточку. Это тоже очень скудное питание, Иосиф Виссарионович. После больших хлопот в Наркомсобесе мне выдали рабочую карточку, которую время от времени отменяли и заменяли служащей. Не знаю, можете ли Вы понять, что эта карточка при моей пенсии в 250 р. означает полуголодную жизнь".
Естественно, Полетаевой помогли. Но жизнь многих других пенсионеров существенно сократилась от постоянного недоедания.

И снова народ начал неприметную борьбу с государством. Чтобы сохранить рабочих на важных и вредных производствах, ведомства пробивали разнообразные исключения из правил. И к середине 50-х годов исключений накопилось столько, что исчисление пенсий в собесах превратилось в невероятно трудную задачу.

Одновременно для изменения пенсионной системы назрели и политические условия. Хрущев добивался всеобщей народной любви после развенчания предыдущего кумира. И в 1956 году в газетах опубликовали проект новой пенсионной системы, который народ горячо одобрил.

Минимальная пенсия устанавливалась в 300 рублей, максимальная — в 1200 (после денежной реформы 1961 года соответственно 30 и 120 рублей).

Как и раньше, пенсия напрямую зависела от трудового стажа. Всем, кому пенсии были начислены раньше, разрешили пересмотреть их размер.

Желающих нашлось много. А доказывать наличие стажа после войны, когда погибли архивы предприятий и городов, а также стажа в далекие 20-е годы, когда учет иногда попросту отсутствовал, можно было через суд, представляя свидетелей того, что имярек действительно работал там-то и столько-то. Суды были завалены заявлениями. Появилась целая индустрия свидетелей (в особенности на южных окраинах СССР), согласных за небольшую плату подтвердить все что нужно.

Существовал и еще один способ получения пенсий приличного размера. МВД СССР докладывало в 1958 году в Совмин СССР о раскрытии в Московской области целой сети по фабрикации трудового стажа и начисления пенсий. Работники собеса выявляли граждан, не имеющих из-за малого стажа права на пенсию, и предлагали им выгодную сделку — поделиться частью получаемой пенсии. "Для маскировки преступных действий,— докладывало МВД,— участники хищений, используя служебное положение, фабриковали фиктивные справки о трудовом стаже и трудовые книжки. В отдельных случаях ими учинялись подлоги в архивных документах".

На первом этапе новой пенсионной реформы, как стало ясно из итоговых цифр выплат пенсий за 1957 год, остались в выигрыше пенсионеры: вместо тщательно рассчитанного увеличения выплат на 13 млрд рублей было потрачено 20 млрд. Но государство использовало обычный прием, установив на долгие годы максимум пенсий в 120 рублей (с возможностью увеличения за счет непрерывного стажа на 10%). Зарплаты и цены снова росли, а пенсии по-прежнему не менялись.

Хрущевская пенсионная система просуществовала в практически неизменном виде до конца 80-х годов. И к этому времени прожить на максимальные 132 рубля пенсионеры могли лишь потому, что имели время для стояния в бесконечных очередях, а также работали, умудряясь оформиться на рабочие должности, чтобы сохранить пенсию в полном объеме.

Впрочем, и 132 рубля были настоящим богатством по сравнению с тем, что получали колхозники, на которых хрущевская реформа не распространялась. На долгие годы им установили максимум пенсии в 17 рублей, а затем после долгих просьб подняли до 25. Те из них, кто еще жив, почему-то не вспоминают 70-е и 80-е годы как время исключительного благоденствия.

Подробности: http://www.kommersant.ru/doc/568810

Bkk/^ YG