«Мужчин взрослых и коммунистов - положили и танками проехали»

«Мне было 3 с половиной года. Это было в Рязани. Немец проходил мимо нашей деревни. А я там с матерью был и с сестрами – в отпуск приехали. В отпуск, летом.

И «он» проходил через наши деревни. И все на глазах было, как нашу деревню сжигали, как топтали танками коммунистов, кто не успел уйти – либо в партизаны, либо в армию.

Мужчин взрослых и коммунистов - положили и танками проехали.

Да. Что сделаешь… Помню, как немец у нас был… Мы у печки сидели с матерью. Немец прошел, вошел в соседнюю комнату. Бабка полезла на печку – он ее сдернул. С дедом поговорил. А дед знал немецкий язык. С ним обменялись двумя словами. Немец ушел, а дед ругался всё: как так случилось-то? Как же так – война началась-то? Как же пропустили-то? Где же наша власть? Где же военачальники? Где же армия? Дед ругался всё…

А когда бой воздушный начался, мы быстрее в подвал. И дед с бабкой туда. Бой шел часа три всего-то. Пару самолетов… и один самолет упал – на наш двор. Когда тетя нас уже забирала, в соседнюю деревню – а у них спокойно все было. Пришла и нас забрала туда, к себе. Мы вышли и самолет увидели. Да, наш советский, к сожалению, наш был, со звездой.

А дедушка с бабушкой потом… Они не транспортируемы были. Их всех положили в неразбитой одной избушке. И раненых туда снесли. И все они потихонечку погибали. Помощи не было – какая могла быть помощь…

Оккупации у нас не было. «Он» прошел всю Рязанскую область, деревню сжег – и все.

А вот в соседней деревне мы были всю войну. Мать там как раз детский сад организовала в колхозе. А потому что остальные работали – детей некуда было девать. Вот всех к ней, туда. А уже в Москву мы вернулись где-то в 46 году, когда я пошел в школу…

А после – банальная моя судьба. Армия после школы, после Армии – институт и завод».

Воспоминания записала Е. Шахова / «Новый пенсионер»

На фото: Анатолий Петрович Балашов / Фото автора