Есть талантливые люди, умные, добрые, интересные. А есть — уникальные. Этот человек был потрясающим и очень успешным детским поэтом, удачливым бизнесменом, замечательным коллекционером. Его любили друзья и конкуренты. Даже в зрелом возрасте, за семьдесят, он не только сохранил способность влюбляться, но и вызывал в женщинах любовь, независимо от их возраста. Таким же был мой отец, поэт Игорь Холин. Таким же был дедушка моей подруги, тоже поэт. (Теперь мне кажется, что это характеристика поэтов.) И все эти люди не хотели жить — с того мгновения, как их тело перестало соответствовать их образу жизни. Зачем жизнь, если не можешь ею наслаждаться? Если тебя уже не хватает на любовь, на приключения, на безумства? И все они умерли как будто запланированно — почти неожиданно, почти немучительно. Как будто кто-то удовлетворил их просьбу больше не жить.
Человек может начать умирать раньше, чем остановится его сердце. Одни цепляются за жизнь, сожалеют, отказываются принимать смерть, даже если находятся уже почти в том самом туннеле, где свет. Другие отпускают, смиряются с концом, удовлетворенные тем, что многое в жизни испытали. Но речь, если честно, не о смерти. Речь о старости. О той старости, которая наступает до морщин, до недугов, до седины. Постареть можно раньше, чем это начнет делать твое тело.
Однажды, года в 33, в какой-то спокойный и домашний период жизни, я вышла из квартиры, вызвала лифт и прислушалась к шуму на лестнице. Заглянула туда, увидела каких-то подростков — они пили пиво, курили. И тут меня одолел такой мелко-мещанский страх — мол, что тут за всякие шляются, шумят, мало ли что. Через секунду я расхохоталась — настолько я сама себе показалась старой перечницей.
Обычно люди такие вещи за собой не замечают (не будем обманывать друг друга). Еще вчера ты напивался на опенэйре, блевал себе на штаны, отмывал их водой и шел дальше танцевать, а сегодня ты уже все вечера проводишь за сериалами и понятия не имеешь, что происходит там, в мире, где люди отчаянно ищут самих себя. Раньше ты жаждал впечатлений, открытий, а сегодня просто меняешь отель три звезды на четыре, потом на пять и считаешь, что это и есть перемены. Ты постарел. Захлопнул двери и окна — и теперь используешь только те знания, те представления, которые у тебя уже есть. Воздух затхлый, зато тепло.
У любой новой культуры, у каждого нового поколения свои огрехи, свои заблуждения, но они создают и много нового, увлекательного. Мы берем знания у родителей, у своих авторитетов, но те почему-то не хотят потом получать от нас знания взамен. Хотя есть ощущение, что все так и задумано: сначала учишь ты, потом учат тебя.
И вот общаешься с людьми — и понимаешь, что они «не в теме». Не знают, что происходит там, внизу, в той жизни, где совершаются культурные революции, меняются представления о красоте, стиле, о том, что такое интересно, а что скучно, что такое добро, а что зло. Времена меняются, а между новым и старым поколением как будто триста лет пропасти, как будто одни — в Восточном, а другие — в Западном Берлине времен разделения Германии.
Полностью материал Арины Холиной
Рубрика:
Лучшая часть жизни
Подпишитесь на нашу новостную рассылку, чтобы первыми получать самые интересные новости пенсионной системы в России, статьи по вопросам законодательства и права, информацию о благотворительных и социальных программах, обзор культурных, спортивных, зарубежных и других новостей.
Быстрая навигация: На главную