Не для меня… А для меня? Глава 18

1-2 главы 3-4 главы 5-6 главы 7 глава 8 глава 9 глава 10 глава 11-12 главы

13-14 главы 15-16 главы 17 глава

Глава 18

…И вот мы на Николиной. Солнце выткало свой праздничный летний узор - и он, этот узор, откликается теперь на радость неба, земли и всех нас - каждым листочком, каждым цветочком и каждой травинкой в своём изящном орнаменте. Ах, как хорошо на даче… Как хорошо на душе!

…Выходим из машины - и я жду, что скажут родители, когда увидят дом. «Ой, Павлуша, ты только посмотри! Это же наш дом с мезонином!», - восклицает маменька и кладёт голову отцу на плечо. «Да, это наш Дом Счастья... - подтверждает папенька. - Взгляни, Дусенька, на этом наличнике так и написано: «Дом Счастья»! Ты у нас молодец, дочка…», - крепко обнимая меня, шепчет отец. «А ещё она у нас самая красивая, как вот эта ёлочка!» - с улыбкой подхватывает Николушка и заключает в объятия всех нас.

- Какой замечательный участок… Как много цветущего жасмина, а какой красивый розовый, тёмно-красный и белый шиповник растёт тут повсюду! У него очень крупные цветы - почти, как розы… Боже, только посмотрите: даже мои любимые пионы начинают уже расцветать! Какой аромат - не надышишься… Павлуша, взгляни - пионы; а ведь ещё даже не вся сирень отцвела! Да у вас здесь просто рай! - воркует маменька, переходя от жасмина к шиповнику, от шиповника - к пионам, и от пионов - к сирени…

- Да! - соглашаюсь я. И вдруг у меня рождаются почти стихи, которые я тут же озвучиваю в ответ на маменькины восторги: «Если есть рай на земле - он на Николиной горе!»

- А ещё здесь очень красиво весной, в мае, когда цветут яблони, сливы, груши и вишни! Тогда здешний сад весь заливается розовым румянцем - и от этого на душе становится так светло… - улыбаясь, шепчет Аннушка.

- Все эти цветущие кусты, плодовые деревья, а также ягодные кустарники - из питомника. Их заказала моя Катюша. Мы оплатили покупку, нам всё привезли и грамотно высадили, так что ухаживать за всем этим великолепием нам теперь не так уж и трудно, - серьёзно добавляет Серёжа.

- А теперь просим всех в дом! - нараспев произносит Аннушка. …Родителям всё необыкновенно нравится. В первой же комнате они сразу узнают свою мебель и благодарят нас за то, что мы не расстались ни с резным буфетом, ни со столом, ни с прабабушкиным сундуком - ведь пока жива память, жива и сама жизнь…

Аннушка накрыла чай на крылечке.

- Маменька, папенька! Испробуйте-ка нашего никологорского чайку, а потом немного отдохните. Гости подъедут часа через два, - говорю я.

- Хорошо, мы обязательно отдохнём, но только сначала вручим вам подарки! - восклицает неугомонная мама.

- Катюша, внученька, это тебе! - и маменька подаёт Кате прозрачную коробочку с бирюзовым комплектом: там серьги, бусы и колечко. - Блондинкам очень подходит этот цвет… А вот ещё блузочка и флакон французских духов, я сама выбирала их для тебя… Серёженька, любимый внучек, а вот эти часы выбирали для тебя вместе Павел Георгиевич и наш Николя, а мы с Мари купили тебе костюм, рубашку и галстук… Нам кажется, что всё это будет тебе к лицу…

- Аннушка, дорогой наш человек! Мы очень хотим, чтобы эта золотая цепочка, серёжки и перстенёк порадовали тебя. Надеемся, что и с размером платьица мы угадали, - говоря это, Евдокия Яковлевна лукаво посмотрела на меня, я - на Аннушку, - и мы улыбнулись друг другу…

- А вот это - для тебя, дорогая моя доченька. Эти фамильные серьги принадлежали твоей прабабушке по папиной линии, а теперь мы хотим подарить их тебе…

- Спасибо вам большое. Спасибо, дорогие наши, от всего сердца, - благодарили мы любимых…

- Лизонька, а вот эта большая сумка полна подарков для семьи Никольских! Она на колёсиках и её будет легко везти. Когда они приедут, мы все подарки им и вручим, - смеясь, говорила матушка.

…А вот и они, наши верные друзья Никольские, в полном составе! - Давайте поскорее вручим им сумку с подарками, - торопит папенька.

- Самый дорогой подарок для нас - это вы и ваше общество! - говорит входящий в калитку Михаил Никитович, который услышал слова отца…

Наконец все подарки вручены, и все - и одариваемые, и дарители - просто счастливы, как бывают, наверное, счастливы только дети в канун Рождества…

Мы от души почаёвничали, и Серёжа проводил родителей в их комнату с мезонином - для послеполуденного отдыха. Никольские пошли к себе на дачу, решив, что им тоже не мешало бы немного отдохнуть…

А мы в преддверии вечернего «пира на весь мир» принялись за расстановку стульев, столов и посуды. Сразу решили, что столы мы накроем в саду - ведь погода прекрасная, всё цветет, воздух напоён особенно сладкими весенне-летними ароматами - и так хорошо сейчас поют птицы!

…И вот гости начали съезжаться. Сколько шуток, историй, анекдотов, то и дело перемежающихся взрывами дружного смеха, - ведь все давно и хорошо знают друг друга и не раз встречались за нашим дачным столом…

Мой Серёжа поднялся за родителями. Когда они вместе вышли к нам, я словно увидела их новыми глазами, как будто с момента нашей последней встречи снова пролетело не одно десятилетие… Милые папенька и маменька, конечно же, сильно постарели - но, Боже, они были по-прежнему прекрасны! Матушка, как всегда, одета с безупречным вкусом; отец - сама элегантность: вечерний костюм, бабочка и любимая трость, с которой он теперь не расстаётся…

- Прошу всех за стол! - на правах хозяйки провозгласила я.

- Вот это красота, вот это разносолы! Живы, живы ещё наши добрые обычаи - вкусно кормить друзей! - восклицали довольные гости, рассаживаясь и улыбаясь.

Мы действительно расстарались - Аннушка, Катенька, Серёжа, я и Никольские славно потрудились над угощением, ведь нам так хотелось, чтобы всем всё понравилось, и чтобы наши дорогие остались довольны…

На славной пирушке было произнесено немало звонких тостов: за мир и дружбу, за процветание России и Франции, за наше общее светлое завтра, за всех нас - и за каждого присутствующего в особицу…

- А может, споём? - спустя некоторое время обратился к честной компании с традиционным вопросом Игорь Анатольевич.

- Обязательно споём! - дружно грянули мы в ответ.

Серёжа, как всегда, бережно взял гитару - и полились прекрасные мелодии наших вечных песен…

- Господи! Как же это всё замечательно, какие же вы талантливые и прекрасные люди… Вы подарили нам столько радости, столько счастья, что мы будем помнить об этом до конца своих дней!

- Да, кстати, о подарках-то мы чуть не забыли! - воскликнул Лев Михайлович и преподнёс моим родителям две картины с изображением любимого дома с мезонином в его зимней и летней ипостасях. - Я знаю, что вам понравились эти работы, и очень хочу, чтобы всякий раз, глядя на них, вы вспоминали Россию и нас - ваших русских друзей… Все необходимые документы на вывоз картин готовы, так что никаких проблем на границе у вас с ними не будет!

- Спасибо Вам, дорогой Лев Михайлович! Вы замечательный художник и чудесный человек; и как же мы рады, что эти картины будут самым главным украшением нашего дома, - прошептали родители.

…Зная, что в Париже я подарила Павлу Сергеевичу и Евдокии Яковлевне чайный сиреневый сервиз, Игорь Анатольевич с супругой подарили им теперь сервиз кофейный, но тоже с веточками сирени… «Посмотри, Павлуша, какая прелесть! Теперь не только чай, но и кофе мы будем пить, мысленно вдыхая запах любимой русской сирени!…», - восторженно щебетала маменька.

- А теперь наша очередь дарить подарки… Да будет вам известно, что моя супруга - прекрасная вышивальщица, и специально для вас она вышила эту скатерть, а к ней - двенадцать салфеточек. Полюбуйтесь на всю эту красоту - не правда ли, чудесная работа? Хочу подчеркнуть: мы ни с кем заранее не сговаривались, но… посмотрите, нет, вы только посмотрите на вышивку! - воскликнул Станислав Иванович, и они с Валентиной Константиновной вручили родителям свой удивительный подарок. «Какое же это чудо…», - только и смогла выдохнуть мама, разглядывая скатерть, которая была вся покрыта мастерски вышитыми, крупными сиреневыми кистями…

Наш друг и фотограф Серёжа всё добросовестно сфотографировал и клятвенно пообещал приготовить для присутствующих полные комплекты памятных фотографий. «Спасибо, Серёженька, спасибо, дорогой, за такой подарок! Эти фотографии займут достойное место в нашем семейном альбоме…» - растроганно сказал папа.

«А теперь - наш черёд!», - и Павел Сергеевич с Евдокией Яковлевной, Николаем и Мари стали наперебой вручать друзьям свои заранее заготовленные подарки. Через мгновение все женщины за столом уже с наслаждением вдыхали тонкие ароматы французских духов…

Курящие мужчины получили красивые курительные трубки с фирменными баночками элитного табака - и модные галстуки. Наш фотограф Сергей не курит - и ему вручили кашне, перчатки и модный кепи. Все благодарили Львовых и говорили, что французские друзья очень угадали с подарками…

«А теперь, перед чаем, давайте-ка пройдёмся к реке», - предложил Михаил Никитович - и мы всей дружной компанией пошли полюбоваться нашей красавицей Москвой-рекой.

…Тёплый ветерок едва шелестел в корабельных соснах, река мирно перешёптывалась о чём-то с прибрежными ивами, которые низко склонились к её спокойным водам, а восходящая луна заливала всё вокруг серебристым задумчивым светом…

«Речка движется - и не движется, вся из лунного серебра…», -

тихонько запели мы, а Михаил Никитович чуть громче вступил на припеве:

«Если б знали вы, как нам дороги подмосковные вечера»…

«Они и нам теперь стали очень дороги! Мы часто будем вспоминать эти московские и никологорские вечера там - в Париже…», - шепнул мне Николенька…

…Чай готов - и мы спешим вернуться к столу. Самовар уютно попыхивает своей сверкающей трубой, Катюша раскладывает по тарелкам испечённый ею торт, Аннушка разливает наш фирменный никологорский чай. «Какой чудесный торт, какой ароматный чай… У вас здесь вообще всё какое-то необыкновенно вкусное!», - говорит Мари по-русски почти без акцента - и просит налить ей ещё чайку!

- Дорогие друзья, позвольте минуточку внимания. Я попрошу наполнить фужеры… У меня есть тост, - папенька решительно поднялся из-за стола. Всё вокруг мгновенно стихло, и взоры всех присутствующих обратились на моего отца. Стараясь казаться спокойным, он продолжал:

- Заканчивается четвёртый день нашего пребывания в России. Завтра вечером мы улетаем. Я нисколько не преувеличу, если скажу, что это были самые замечательные дни в нашей жизни. Я очень рад, что у нас появилось так много новых друзей… А ещё мы счастливы, что за эти четыре дня столько удалось посмотреть: мы побывали в новом Университете на Воробьевых горах - он замечателен; прогулялись по нашей любимой Красной площади - она стала ещё прекраснее… Побывали мы и в прославленном Большом театре, где получили огромное удовольствие от русского балета в его высочайших проявлениях духа и мастерства... Мы прокатились на лучшем в мире метро, полюбовались замечательными высотками... Побывали в детской больнице города Алексин, посетили ваш институт… Гуляя по родной Москве, я всё время читал про себя, а иногда и вслух - любимой супруге - с детства незабвенные стихи Александра Сергеевича Пушкина:

«…Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!»

И, наконец, в жизнь нашу вошло ещё и это чудо: Николина гора… Вы знаете, я человек не завистливый, а вот вам сейчас - немного завидую… Немало бурь пережили мы, немало бед и обид худо ли, бедно - преодолели; немало слёз пролили и в немалых грехах покаялись - и теперь я могу с чистой душой и полной уверенностью сказать: вы живёте в самой замечательной стране, и живёте в очень интересное время… Будьте же счастливы! А мы… мы будем помнить о вас и согреваться этой памятью в разлуке. Вы навсегда останетесь в сердце! Не скрою, очень грустно расставаться с вами, но эта наша грусть светла - как ветка белой сирени… - закончил свой тост отец.

Мгновенье длилась тишина - а потом все дружно и громко зааплодировали и осушили бокалы с шампанским, особенно ярко искрящимся в лунном свете.

- Мамочка, а теперь, может быть, и ты споёшь нам? - тихонько попросила я. Милая мама села за пианино - и снова полились чарующие звуки… Сейчас она пела старинный романс на слова и музыку Николая Листова:

…Только-только отзвучали звуки чудесной музыки и красивого, волшебно-молодого маминого голоса, как вдруг, в густых кустах жасмина - словно в ответ залился самозабвенной трелью наш звонкий никологорский соловей. «Это Родина подпевает тебе, голубушка», - прошептал Михаил Никитович и поцеловал маме руку.

«Спасибо вам за всё, наши дорогие, самые радушные на свете хозяева… Такие вечера и такие друзья не забудутся никогда. Вы подарили нам незабываемый вечер! Мы очень рады, что вы у нас есть, а этот вальс будет звучать в нашей душе, пока мы живы…», - говорили, прощаясь с нами, растроганные гости.

…Вот уже и за нашим «вожатым» приехала служебная машина. Я подошла к Игорю Анатольевичу, твёрдо решив сегодня, наконец, сказать ему всё: «А знаете…» - начала я, и вдруг услышала в ответ: «Я знаю всё. Дорогая, милая Елизавета Павловна, Вы можете ни о чём не волноваться…» - и он уехал, поцеловав мне руку.

…Потом за Станиславом Ивановичем тоже приехала машина, и они с женой укатили, прихватив с собой нашего фотографа-любителя Сергея и художника Льва Михайловича…

Скоро все наши гости разъехались. Мы решили, что папеньку, маменьку, Николая и Мари мы сегодня тоже отвезём в гостиницу, потому что им надо хорошенько выспаться и уже с утра собрать чемоданы…

- Завтра нам ещё нужно будет купить подарки для друзей в Париже, - беспокоясь, говорит мама.

- Не волнуйся, Евдокиюшка! Пока вы ездили в Алексин, наши Аннушка, Катенька и Дусенька уже всё купили…

- Всё? - растерянно переспрашивает маменька.

- Ну, если не всё, то почти всё! - улыбается её самая близкая и преданная подружка, Вера Николаевна Никольская. - Сама посуди, Евдокиюшка: красивые Павло-Посадские платки, палех, гжель, украшения из янтаря, вологодские кружева… Кажется, вашим парижским друзьям будет, из чего выбирать! А ещё - тончайшие оренбургские шали; это - в подарок тебе, Мари и её маме… Ну, а мужчинам - запонки и держатели для галстука из серебра! Не беспокойтесь, всё это очень красивое и качественное; сами завтра посмотрите и лично убедитесь в правоте моих слов!

- Спасибо, Варечка… Спасибо, мои дорогие, вы - настоящие друзья, и я вас всех очень люблю, - сдавленным голосом благодарит мама.

…Мы привезли родных в гостиницу и прощаемся с ними до завтра. - Не забудьте: мы заедем за вами ровно в 10 утра, так что постарайтесь быть к этому времени полностью готовыми! - хором сказали мы папеньке, маменьке и брату с его женой…

…И вот настало завтра… Сын расплатился за гостиницу, и мы забрали наших любимых к себе в Обыденский переулок. Немного передохнув, папенька с маменькой попросили ещё раз, напоследок, навестить родное кладбище - они очень хотели поклониться своим родителям и Серёже…

Куплены цветы, мы подходим к дорогим могилам…

Мама склоняется к портретам родителей, и я слышу, как она шепчет: «До свидания, родные, теперь уж недолго…». «Серёжа, сыночек наш, эти цветы - тебе. Мы любим тебя и помним», - шепчет отец…

Дома Аннушка и Катюша готовят обед. Дружная семья Никольских накрывает на стол. Все подарки, о которых говорила вчера Варвара Николаевна, заранее разложены на отдельном столике - специально для того, чтобы их как следует рассмотрели наши родные. «Какое же всё красивое! Я уверена в том, что французские друзья будут очень рады таким чудесным подаркам из России!» - восторгается мама. «Полюбовались? Теперь будем всё укладывать!» - решительно говорит Серёжа…

Наконец, все подарки бережно уложены, а картины упакованы с особенной аккуратностью - их папенька возьмёт с собой в самолёт.

«Обратите внимание, как красиво смотрится бирюзовый комплект на Катеньке! А как хороша наша Дусенька в новой блузке!» - наперебой восхищаются маменька и Варвара Николаевна…

Я тоже принарядилась по такому важному случаю - и щеголяю сейчас в старинных фамильных сережках, которые носила ещё моя прабабушка… Серёжа и Павлуша - с новыми часами, и видно, что эти обновы очень нравятся их законным обладателям... В волосах у Варвары Николаевны - резной гребень, а на лацкане её костюма - удивительной красоты брошь… Необыкновенно мила и Аннушка в красивом платье с изящным перстенёчком на руке. «Мне очень приятно, что вы довольны нашими подарками, мы выбирали их для вас с искренней любовью!» - восклицает маменька...

…Внезапно кто-то звонит в дверь. Я открываю - на пороге наш друг и фотограф Сергей.

- Слава Богу, успел! - говорит он, тяжело дыша. - Так боялся опоздать, что по Обыденскому чуть ли не бегом бежал. Вот здесь, - он протягивает папеньке увесистый пакет, - все фотографии, которые я снимал с вами, и даже вчерашние фото застолья на Николиной горе. Я очень хотел, чтобы они у вас были уже сегодня - и мне это, по счастью, удалось…

- Дорогой наш друг, спасибо Вам от всего сердца! Для нас эти фотографии - бесценный подарок! - восторгается Николаша и крепко жмёт Сергею руку.

- Серёженька, садитесь с нами обедать! – приглашаю я.

- Нет, нет, спасибо - спешу на работу… Ещё раз огромное спасибо за подарки - всё очень понравилось… Ну что ж… Всего вам самого доброго! Надеюсь, мы ещё обязательно встретимся - и не раз! - отрывисто говорит Сергей. В это время звонит телефон. Я беру трубку: «Алло? Игорь Анатольевич, здравствуйте, я Вас узнала… А почему из Праги?.. Когда?.. Сегодня утром - улетели?.. Что?.. Срочная командировка? Понятно… Обязательно передам Ваши пожелания Львовым. Им будет приятно… Да, Вам тоже всего хорошего и - спасибо за всё!»

Я положила трубку и повернулась к родителям.

- Ну что же, вы слышали наш разговор… Игорь Анатольевич, к сожалению, не смог приехать и проститься с вами лично - но он передает вам свой дружеский привет и желает удачного полёта.

- Какой он внимательный человек… - начинает маменька, а я заканчиваю:

- …и очень порядочный! - и мы обмениваемся выразительными взглядами…

…И вот опять кто-то звонит в дверь, которую теперь открывает наша Катюша. На пороге - Станислав Иванович с огромной охапкой летних цветов.

- Это мой маленький букет для отъезжающих дам! - объявляет он, церемонно раскланиваясь. - Пусть всё будет хорошо, спокойного полёта вам. К сожалению, у меня совещание ровно в 15 часов, и я не смогу вас проводить; но не заехать и не попрощаться с вами - для меня это было немыслимо!

- Молодец, Станислав Иванович! Спасибо Вам! - хором отвечают ему маменька и Мари.

- Да, кстати, - с напускной суровостью обращается ко мне директор, - сегодня я узнал, что большая часть привезённого из Франции физиотерапевтического оборудования, оказывается, было приобретено на личные средства семьи Львовых! И мне очень странно, что узнал я это не от Вас, моя милая, но скрытная Елизавета Павловна!

- Позвольте, а откуда же тогда Вы…? - хотел спросить его папенька… На миг в комнате повисла неловкая пауза, а потом Станислав Иванович рассмеялся, обнял папеньку и весело проговорил:

- Так ведь слухами земля полнится, дорогой Павел Георгиевич! Сами видели, какая у нас природа, особенно сейчас, летом, сколько всяких цветов и птичек вокруг… Вот сороки на хвосте и принесли… Ну, а если серьёзно, то - ещё раз… Нет, ещё тысячу раз - позвольте выразить Вам огромную благодарность не только от всего нашего института, но и лично от меня… Вы знаете, я просто счастлив, что познакомился с такой удивительной семьёй, как ваша… Я даже не представлял, что бывают такие люди… То есть, я, конечно, представлял, что они бывают - и есть - у нас в России, но чтобы так далеко… да, вы далеко… и всё равно, вы - наши, родные, настоящие, в лучшем смысле этого слова… - тут Станислав Иванович посмотрел на часы и вздохнул. - Ох, я что-то совсем заболтался, и вас заболтал - вам же собираться надо! - и с этими словами, низко поклонившись родителям, откланялся…

- Меценатов прошу к столу, да и всех остальных - тоже: суп стынет! - улыбаясь, говорила меж тем входящая к нам с кухни Аннушка…

Мы садимся обедать, но разговоры по-прежнему не смолкают. Осталось два часа до отъезда в аэропорт… Я предлагаю двум нашим возрастным парам спокойно побеседовать и отдохнуть после обеда у меня в комнате. «А мы пока уберем всё со стола, перемоем посуду и приготовим чай», - говорю я им.

…Вот и ещё час пролетел незаметно… Из комнаты вышли родители и Михаил Никитович с Варварой Николаевной - глаза у всех были покрасневшими. Мы поняли, что они прощались - прощались навсегда…

«Чай готов, и кофе я сварила», - стараясь улыбаться нам как можно бодрее, говорит Катюша. Но вот и чай, и кофе выпиты до последней капельки… Что же - пора выносить чемоданы.

«Присядем на дорожку…» - кажется, это сказал папенька. Мы садимся и умолкаем. Каждый думает о своём - и все мы думаем об одном и том же… Все мы молимся друг о друге и желаем друг другу добра.

…Ну, а теперь - в путь. Аннушка молча, истово крестит моих родителей, Николая, Мари - и мы, наконец, выходим. В машину к Павлуше садятся Дусенька со своими родителями, в машину к Серёже - мои родители и я; а в такси, которое приехало в точно назначенное время - Николаша, Мари и Аннушка.

…Едва мы приехали в аэропорт, как сразу услыхали, что по громкой связи приглашают на регистрацию пассажиров, улетающих в Париж…

Стоим, обнявшись… «Обязательно сразу же, слышите, сразу же звоните нам…» - лихорадочно шепчу я, с трудом сдерживая слёзы. «Да, да, сразу же», - отвечает мой братик; родители не в силах вымолвить ни слова… Прощальный взмах руки - и они уходят…

Мы подождали, когда погаснет табло. Табло погасло, а это значит, что самолёт улетел, и с ним улетели родные…

Продолжение