Дома престарелых в России: жизнь или смерть

Вот уже пять лет «НП» отслеживает тему домов престарелых: положительные сдвиги есть, но незначительные. В Москве получше, да и то благодаря активной позиции столичной общественности. Есть, например, Московский дом ветеранов войн и Вооруженных Сил на Олимпийском проспекте – это и правда нечто сказочное. Но: контингент пациентов ограниченный, время постоянного пребывания – один месяц >>

Согласитесь, нашим ветеранам Великой Отечественной, которым уже лет по 90, ежедневно на метро туда добираться тяжко. Хотя один месяц высококлассного отдыха им обеспечен.

В других московских домах престарелых – множество недочетов. Благотворительный фонд «София», да и наши волонтеры, что называется, «держат руку на пульсе», бьются с чиновниками, помогают престарелым.

Но что касается провинции – тут ситуация по-прежнему тяжелая.

Волонтеры из «Старость в радость», которые регулярно навещают дома престарелых в провинции, могут рассказать вам истории в стиле самого мрачного «хоррора» (ужаса по-русски). Но не делают этого. Почему? Да потому, что если рассказать всю правду, то махина нашего чиновничества запретит им даже эти поездки-посещения. Такой прецедент уже был. В 2009 году.

Ссылка на сайт «Старость в радость» http://www.starikam.org/

В одном из последних выпусков «Комсомольца» публикуется статья под заголовком «Стариков свозят в огромные дома престарелых на скорую смерть» (см. ниже).

А «Новый пенсионер» добавит от себя: не известно, где лучше, - в доме престарелых или в очереди в дом престарелых. Очереди затягиваются на годы, многие старики не доживают до своего места под крышей.

Раньше они спасались в больницах: в тяжелое зимнее время просили врачей (а те шли навстречу) устроить их на месяц на больничную койку. Эта практика спасла жизнь сотням людей.

Теперь все еще хуже. Министерство здравоохранения снизило сроки пребывания в больницах до двух недель. Без комментариев…

А теперь еще новая напасть: «укрупнение» больниц, поликлиник, школ, домов престарелых. Об этом – статья из «Московского комсомольца»

 

-- 

Под флагом оптимизации власти выживают пожилых людей из родных деревень

— Здесь моя земля, которой я отдал душу, здоровье и жизнь. Если нужно, мне проще облить себя бензином и поджечь, чем уехать из своего села. Тогда и на похоронах экономия выйдет, бюджет страны целее будет, — плачет слепыми глазами дедушка Саша, житель малокомплектного дома престарелых в Тверской области, который закрывают местные власти.

Всеобщая политика укрупнения и оптимизации во имя исполнения указов президента о сокращении расходов в социальной сфере не оставила в стороне и старость. В России повсеместно ликвидируются маленькие деревенские дома престарелых.

А стариков, как скот, по этапу гонят с родной земли за 100 километров в железобетонные районные центры ухода за немощными. Там, как правило, они очень быстро умирают от одиночества и ненужности ни одной живой душе...

Как умирают богадельни

Городским никогда не понять деревенских, никогда не прочувствовать до конца, что такое близость земли, просторов, бескрайних полей, запах парного молока и хлеба из печки. Жители мегаполисов мыслят ограниченными понятиями — бетоном, гипсокартоном, айфоном, запахами выхлопных газов и свежей краски тротуарных ограждений. Чиновники обитают в городах, райцентрах и крупных поселениях.

Бабушки и дедушки, которые не хотят уезжать из своих пусть казенных, но по сути родных домов, — в деревне. Поэтому и получается, что «моя твоя не понимает»... Да и о чем может идти разговор, если на чашу весов положен бюджет страны с одной стороны и судьба каких-то там сельских стариков — с другой?

День. Улица. Грузовик. Да-да, именно грузовик, а не комфортабельный автобус. Гагаринский дом престарелых Смоленской области. Принудительное, варварское переселение стареньких жителей приюта начинается. Занавес...

— Куда меня несут? Зачем?! Дайте мне лечь и умереть спокойно! — 90-летняя старушка в отчаянии смотрит вокруг поблекшими от лет глазами.

— Почему нас нельзя расстрелять прямо здесь и сейчас, чтоб не мучились? Неужели никому нас совсем не жалко? Да и дешевле выйдет, — эхом вторит ей товарка по дому старости, 85-летняя баба Катя.

— Что зеваешь? Грузи их быстрее на борт, время тикает. Граждане, распределяемся по грузовикам согласно списку! Вы, дедушка, налево, а спутница ваша — направо! — рабочие по переселению исправно служат родине.

Первое действие этой трагедии напоминает срочную зачистку свалки (как в рязановском фильме «Небеса обетованные»), незаконно выброшенного мусора, а никак не расселение дома престарелых в XXI веке.

Старики подписали согласие на переселение. Те, которые смогли подписать, — за остальных, ловко управляя немощной рукой, поставили «плюсик» чиновники.

Переселение официально планировалось на выходной, чтобы немногочисленные родственники стариков, которые еще остались в деревне, и волонтеры могли облегчить вынужденным «мигрантам» отъезд. Но событие решили форсировать, и ненужный нарыв устранили досрочно, неожиданно, без предупреждений. Самым страшным сюрпризом при переезде стало еще и то, что бабушек и дедушек разделили друг с другом, лишили их последней прижизненной семьи.

24 человека, согласно спискам убытия, разъезжаются по 5 районным домам престарелых. Бумажки же все подписали добровольно — значит, на все согласны, что называется, без претензий.

Гагаринский дом престарелых — всего лишь один из многих, разорившихся и опустевших в угоду общей политике страны. 5 закрытых домов престарелых в Тверской области, 2 — в Смоленской области, Мордовии и на Алтае и далее по списку: счет уже идет на десятки, и это только начало...

— Меня часто спрашивают, пытались ли мы отстоять свой дом престарелых, — объясняет директор ликвидированного приюта для стариков в Оковцах Тверской области Ирина Дубкова. — А с кем тут можно бороться, куда идти? Приказ подписан губернатором — он высшая власть в области. До Путина нам не достучаться, мы люди маленькие, да и сам же президент отдал распоряжение — оптимизировать расходы на социальную сферу. Нам остается только подчиниться системе — любые реформы ведь, подобно бульдозерам, проезжают по судьбам обычных людей. Мои бывшие подопечные, старики и старушки, часто звонят, плачут, говорят, что очень хотят вернуться, так как, кроме воспоминаний, в их жизни ничего не осталось. Но что поделаешь, если пошла такая жизнь?..

Подавляющее большинство руководителей подобных заведений рассказывают о своих бедах на условиях анонимности. «По-человечески прошу вас, не пишите в газете мое имя и должность, иначе меня окончательно добьют», — вот стандартная просьба директоров разоренных приютов.

— Я человек простой и не очень грамотный по понятиям городских, но скажу честно: у меня болит душа, и сердце рвется на части, — изливает свою боль один из директоров разоренного дома престарелых, с которым я встречаюсь в отделении сердечно-сосудистой хирургии, где он лечит надорванное сердце. — Нас просто стерли резиновым ластиком с карты, даже без официальных документов. Районные власти несколько месяцев хороводы водили вокруг нашего помещения в поисках здания под новый детский сад. В конце концов улучили момент, когда я был на больничном, — пришли к старикам и начали пудрить им мозги про сладкую жизнь в районном центре престарелых. Старики у нас закаленные, быстро сообразили, что к чему. Тогда их стали просто запугивать. В результате так или иначе, разными способами, согласие на перевод в районный дом престарелых подписали все мои подопечные. А в наш дом потянулись для осмотра будущих кабинетов потенциальные сотрудники планируемого в нашем здании детского сада. Мне очень больно, но жалко и детей: как можно устраивать детский сад в месте, где почти сто лет была больница для умирающих, а теперь — старческий приют? Все мы смертны, но всему — свое время. Кстати, никаких официальных документов от губернатора области, местных властей мы так и не получили. Хотя всех стариков уже принудительно вывезли в крупные районные дома престарелых. Сотрудники дорабатывают последний месяц, чтобы завершить дела, и готовятся занять очередь на бирже труда. Многие, наверное, уедут, работы нет, умирают наши села и деревни. Остается только искать счастье в райцентрах и мегаполисах…

Жертвы школьной математики

То отношение к старым, больным и обездоленным, которое мы наблюдаем в наше время, никогда не было свойственно русским людям. Конечно, и сейчас в стране пока еще немало добрых и неравнодушных людей, в глазах которых блестит не только золото. Но почему-то они редко работают чиновниками...

— Оптимизация расходов бюджетных средств на социалку давно стала головной болью провинциальных представителей государственной власти, — объясняет еще один директор закрытого дома престарелых. — Решение не заставило себя ждать: математику все мы учили в школе. В деревенском маленьком доме престарелых на 25–30 постояльцев приходится как минимум 30 ставок обслуживающего персонала. В центрах старческой мечты из стекла и бетона — на 500 страждущих трудится не более 150 сотрудников. Простая арифметика, для учеников начальной школы. Официальная причина закрытия всех сельских домов престарелых — несоблюдение норм пожарной безопасности. Как правило, это касается недостаточной ширины коридоров здания или того, что дом из дерева, а не бетона…

Подари старику счастье

Сердце волонтера, руководителя фонда «Старость в радость» Лизы Олескиной болит за брошенных, никому не нужных стариков уже с первого курса филфака МГУ. Лиза словно сошла с картинки: русская девушка с толстой русой косой и голубыми глазами, а главное — с душой, в которой есть место для совершенно чужих, выброшенных за борт жизни бабушек и дедушек.

— Пока человек жив — нужно делать все, чтобы хоть как-то скрасить его существование, независимо от количества мгновений, оставшихся ему на этой земле, — уверена Лиза. — Ведь когда старушка или старичок, который только что рыдал и говорил, что жить больше незачем, вдруг начинает смеяться и видеть мир вокруг себя не в черном цвете — это и есть настоящее счастье. В маленьких домах престарелых люди — как в семье; в больших — он просто человек-номер, которого нужно накормить и сменить памперс... Мне очень хочется, чтобы все люди проснулись, стали смотреть друг другу в глаза и приходить на помощь в беде. На самом деле даже если ты сам не сдашь своего больного и престарелого родственника в приют, а будешь за ним ухаживать, мир уже станет лучше.

На данный момент немногочисленные волонтеры — единственные душевные друзья брошенных российских стариков. Своими скромными силами они стараются скрасить последние дни умирающих и донести до государства, что нельзя экономить бюджетные средства на последних мгновениях стариков, которые всю свою жизнь пахали на благо родины. Конечно, бороться с системой очень нелегко: пока волонтеры спасают один сельский дом для престарелых, власти по-тихому ликвидируют точно такой же в другом районе.

— Наши старики привыкли слушаться и подчиняться, они и так чувствуют себя обузой и часто думают не как бы получше пожить, а как бы поскорее перестать обременять собой окружающих, — сетует Лиза Олескина. — Многие из них уже пожертвовали молодостью и даже жизнью на фронте и в тылу ради нас, чтобы мы жили, и они снова готовы собой жертвовать — на этот раз в целях экономии средств. Какая может быть борьба за свои права у умирающих, которым иногда сложно открыть глаза, оторвать руку от кровати, а уже тем более встать на ноги! Какая может быть борьба, если твоя судьба уже решена росчерком пера? Спасти стариков можно только пересмотром политики оптимизации, чиновники на местах — всего лишь винтики в общей системе.

Под жернова так называемой российской оптимизации за последние несколько лет попала большая часть наших граждан. Объединение школ, детских домов, больниц и поликлиник уже давно лихорадит население. Полным ходом идет данный процесс и в отношении домов престарелых. В стране десятками закрываются маленькие, почти домашние сельские домики ухода за одинокими стариками, а постояльцев распихивают в крупные областные приюты на полтысячи коек. Никто не спорит, в общем и целом там вполне нормальный уход за стариками, есть современная техника, иногда даже бассейны и тренажерные залы. Но нет самого главного, что так ценят наши бабушки и дедушки, — душевного подхода и иллюзии реальной семьи. В результате от тоски, от ощущения брошенности и одиночества старики уходят на тот свет намного раньше, чем это могло бы произойти в прежних, родных им условиях.

Подробности: http://www.mk.ru/social/article/2014/04/25/1020369-starikov-svozyat-v-ogromnyie-doma-prestarelyih-na-skoruyu-smert.html

Фото с сайта «Старость в радость» http://www.starikam.org/